Шестикрылый Серафим - Страница 10

— Недопонимаете, недопонимаете Юрий Романович, Я тоже в вашей онкологии не все понимаю, так что тут я вас не виню. Дело мы ведем по всему Союзу, если это вам интересно. И дело ваше как по соучастию в хищении наркотиков, так и по взяточничеству в соответствии с законом скорее всего будет присоединено к деду о хищениях в особо крупных размерах на Чимкентском химфармзаводе. Слушаться это дело будет не в Ленинградском городском суде, жену председателя которого вы, честь вам и хвала, вытащили из практически безнадежного положения с раком груди, а в Чимкентском городском суде, а то и в Верховном суде Казахстана, где, насколько мне известно, на приватное снисхождение вам рассчитывать вроде бы трудно. Мне будет крайне обидно, если ваши лучшие годы вы проведете в местах лишения свободы. А такая перспектива вполне реальна.

— Насколько я понимаю, вы говорите со мной, надеясь получить от меня согласие на что-то взамен этой мрачной перспективы? Исходя из этого, я могу прийти только к одному выводу: если вы человек психически нормальный, а вы производите именно такое впечатление, то мотивы вашего визита ко мне продиктованы отнюдь не садистскими наклонностями. Это означает, скорее всего, что вы являетесь владельцем определенной, спору нет — достоверной, информации. И приходите ко мне, человеку, явно заинтересованному в том, чтобы она не пошла дальше вас, с тем чтобы я согласился ее купить. Ну что же, называйте вашу цену. Поговорим как культурные люди.

— Мне нравится, Юрий Романович, ваша железная логика. На нее я и рассчитывал. Давайте подумаем дальше, Я не настолько провинциален, чтобы банально вымогать у вас деньги под имеющуюся у меня информацию, хотя она, согласитесь, их стоит. Я пришел к вам, выражаясь высоким стилем, за вашей душой. Вы мне нравитесь, Юрий Романович, и я хочу вам предложить со мной поработать. Работа эта, может быть, на первых порах и менее прибыльная, чем та, которую предложил вам Ахундов, но, позволю себе заверить вас, куда как менее опасная. Вашу безопасность будет гарантировать система ее обеспечения, разработанная и созданная мною — профессионалом. Мне нужно ваше безусловное доверие во всех вопросах, которые я сочту нужным обсуждать с вами. Мне нужны ваши связи в городе Ленинграде, ваш авторитет врача и ваша безукоризненная репутация. Поверьте, со своей стороны я сделаю все, чтобы ее сохранить. Вам нет нужды вдаваться в подробности нашей совместной деятельности. Ваш повышенный интерес к каким-нибудь незначительным на первый взгляд мелочам может существенно, а то и фатально снизить уровень вашей безопасности. Это, кстати, касается и вашей семьи. Система, которую я создал, не позволяет отдельным элементам, входящим в нее, совершать ошибки, влияющие на жизнедеятельность всей системы. В случае отказа какого-либо элемента система его отторгает. Как правило, путем ликвидации. И продолжает работать.

— Позвольте хотя бы спросить, какова цель этой вашей системы? Для чего вы ее создавали?

— Создавал я ее, в общем-то, из любви к искусству. Она получилась красивой, а значит, правильной. И, как Галатея у Пигмалиона, ожила сама и заработала. Как ни стыдно и обидно, цель ее не может быть признана социально полезной, поскольку система является частью отвратительной отрасли человеческой деятельности, именуемой наркобизнесом. Этому виду бизнеса сотни лет. Никакие законодательные и правоохранительные усилия государства, направленные на его ликвидацию, не могут оказать на него существенного влияния, с одной стороны, в связи с его невероятной прибыльностью, с другой стороны — потому, что система государственного принуждения в подавляющем большинстве случаев работает в непересекающейся с наркобизнесом плоскости. Вам, как врачу, я думаю, понятно, что, если ввести уголовную ответственность, скажем, за заболевание диабетом, невозможно снизить ни болезненность, ни заболеваемость. Попробуйте завтра запретить курение уголовным законом и прекратить продажу сигарет. Ведь это социально полезно. И что вы получите? Черный рынок. Невероятные цены. Вы сделаете каждого потребителя табака преступником, потому что он не сможет купить жизненно необходимый для него товар за ту зарплату, которую он может получить легальным путем. Однако нет никаких других способов борьбы с распространением наркотиков и наркомании, кроме запретительства, преследования и наказания. Потому всякий, кто занимается наркобизнесом, — в постоянной опасности. Уберечься от провала я вам и предлагаю. Логика и здравый смысл должны убедить вас принять мое предложение.

— А какие гарантии, что те материалы, которыми вы располагаете, не будут использованы против меня, если я соглашусь?

— А вы согласитесь, и тогда вам будет достаточно моего слова. Я же говорил вам, что базовым условием нашего сотрудничества является ваше полное доверие ко мне.

Глава 3

Январь 1980 г., г. Москва

Знакомый нам кабинет, часы-штурвал, мягкие ковровые дорожки…

— Кстати, дорогой, что с нашим писателем? Жив еще?

— На этот счет ваших указаний не было.

— Ну зачем же? Пусть работает. Стране нужны герои. Писать-то перестал?

— Да уж. Не до писаний ему теперь. Почти год он партбилет свой восстанавливал, потом по анонимкам отдувался, машина у него сгорела. В общем, было чем заняться. Ну, а кроме того, диссертацию-то у него украли вместе со всеми документами и вещами. Банальная квартирная кража, каких тысячи. Рукописи, конечно, не горят, но восстанавливать их ох как трудно. Особенно когда по уши занят работой и другими неприятностями. Парень он действительно неглупый. Есть такое мнение, что осознал свои ошибки. Но если вы сочтете нужным, можно его направить советником в Афганистан. Там он надолго потеряется.